Германия и Италия, крупнейшие держатели золота, открыто обсуждают возвращение своих активов из США.
Фото: Алексей Меринов
На протяжении десятилетий мировые державы доверяли хранение своих золотых запасов Соединенным Штатам, считая их гарантом безопасности и стабильности. Однако эта давняя практика оказалась под вопросом, когда Германия и Италия, обладающие одними из крупнейших золотых резервов, начали открыто обсуждать их возвращение из США. Этот шаг вызывает вопросы: является ли это просто политическим жестом или отражает растущее недоверие к меняющемуся курсу американской политики и экономики?
США обладают крупнейшими в мире золотыми резервами (около 8,1 тыс. тонн, оцениваемых почти в $880 млрд при текущей цене $3300 за тройскую унцию). Кроме того, они традиционно хранят значительную часть золота других стран, включая Германию, Италию, Нидерланды и Польшу. Это обусловлено исторически сложившимся статусом США как ключевого союзника и гаранта безопасности.
Ситуация, однако, меняется. Эксперты в Германии (вторые по запасам золота с 3 350 тоннами) и Италии (более 2 450 тонн) призывают к возвращению их золота из США. Важно отметить, что пока это лишь призывы, в частности от Ассоциации европейских налогоплательщиков, а не фактические действия. Ранее подобную репатриацию уже осуществили Нидерланды (в 2014 году) и Франция (в 1960-х). Возникает вопрос: что побуждает к таким призывам?
Основная причина, названная президентом Ассоциации европейских налогоплательщиков Михаэлем Йегером, кроется в политике Дональда Трампа, особенно в его попытках ограничить независимость Федеральной резервной системы (ФРС) США. Однако корни проблемы лежат глубже.
Центральные банки контролируют инфляцию, главным образом, через изменение ключевой ставки: высокая ставка сдерживает инфляцию, но замедляет рост, низкая — стимулирует рост, но ускоряет инфляцию. В современной экономике крайне важна независимость регуляторов от государства, чтобы избежать соблазна наращивать госдолг и затем обесценивать его инфляцией, расплачиваясь «дешевыми» деньгами.
Яркий пример последствий нарушения независимости регулятора — Турция, где президент Эрдоган сменил трех глав Центробанка за два года из-за их отказа снижать ключевую ставку, что лишь усугубило экономические проблемы страны.
Независимость ФРС США закреплена Законом о Федеральном резерве 1913 года. Однако Трамп, еще в свой первый срок, конфликтовал с председателем ФРС Джеромом Пауэллом. Трамп выступает за низкие процентные ставки для стимулирования экономического роста, но Пауэлл не готов мириться с неизбежной высокой инфляцией, которую повлечет за собой такая политика.
В основе политики Трампа лежит недовольство торговым дисбалансом с ключевыми партнерами США. Десятилетиями США импортировали значительно больше, чем экспортировали, что привело к деиндустриализации. Возросшая экономическая мощь Китая представляет экзистенциальный вызов для США, на который Трамп предлагает ответить реиндустриализацией — возвращением производств в страну. Это требует увеличения экспорта американских товаров, что достигается протекционистскими тарифами и обесцениванием доллара. Низкий курс национальной валюты выгоден экспортерам. Однако обесценивание доллара ведет к росту инфляции, которую Пауэлл, глава ФРС, стремится сдерживать, отказываясь снижать ключевую ставку.
Второй аспект реиндустриализации — значительные государственные расходы, включая налоговые преференции. Трамп предложил законопроект («большой прекрасный билль»), предусматривающий налоговые льготы, перераспределение госрасходов и изменения в энергетической политике. Хотя эти меры могут быть полезны, они приведут к колоссальному росту и без того запредельного госдолга США. Трамп же считает, что расплачиваться должны страны, годами использующие американский рынок сбыта.
Хотя мотивы Трампа понятны, беспокойство вызывает его готовность добиваться целей любыми средствами, бросая вызов системе сдержек и противовесов в США. Это воспринимается как посягательство на фундаментальные принципы.
Как следствие, наблюдается раскол в американской элите: не только между Трампом и так называемым «глубинным государством», но и среди его бывших сторонников, включая Илона Маска и многих республиканцев, разочаровавшихся в его методах.
Поэтому европейская оппозиция призывает к репатриации активов, чтобы избежать их возможной экспроприации. Хотя такой сценарий маловероятен, непредсказуемость Трампа делает его действия потенциально опасными.
Вероятность репатриации золота не равна нулю, хотя это вряд ли существенно повлияет на стабильность доллара или мировые финансовые рынки. Однако маловероятно, что нынешние европейские лидеры пойдут на такой шаг, чтобы не усугублять и без того напряженные отношения с США. Скорее всего, они предпочтут сохранить статус-кво, ожидая смены американской администрации.
В условиях глобальной неопределенности и подрыва прежних финансовых устоев вопрос золотовалютных резервов становится ключевым для всех стран, включая Россию. После февраля 2022 года структура российских резервов, основную часть которых составляют золото и юани, уже претерпела значительные изменения. Учитывая риски экспроприации и политизации драгоценных металлов, для России особенно актуальна политика максимальной суверенизации и физической безопасности своих резервов. Это подразумевает увеличение объема золота, хранящегося внутри страны, и развитие независимых, устойчивых к внешнему давлению финансовых механизмов.
