К 100-летию со дня рождения выдающегося кинорежиссёра Марлена Хуциева
Четвёртого октября отмечается столетие со дня рождения выдающегося мастера отечественного кинематографа, народного артиста СССР и бывшего руководителя Гильдии кинорежиссёров России, Марлена Хуциева. Он запомнился как чуткий, остроумный и неординарный человек, который умел ценить каждый момент жизни и делился своей радостью с окружающими.
Режиссёр Марлен Хуциев подарил миру такие культовые фильмы, как «Весна на Заречной улице», «Застава Ильича», «Июльский дождь» и «Два Федора». При этом сам он особенно выделял картину «Бесконечность», считая её глубоко личной работой, в которую вложил свои размышления о смысле бытия. Хуциев говорил: «Кто из нас не размышляет о завершении жизни? Преодолеть ощущение собственной бренности на земле непросто. Мне это удалось, я перестал испытывать страх и доверился судьбе. Главное — чтобы всё продолжало жить и после твоего ухода». Эти мысли нашли отражение в его творчестве.
Хуциев никогда не проявлял суеты, следуя принципу, выраженному одним из его персонажей: «Имеет значение не продолжительность жизни, а её насыщенность». Это утверждение идеально описывает его самого.
Своё девяностолетие он отмечал в Пятигорске, в кругу семьи, уехав из столицы, чтобы побывать в местах, неразрывно связанных с Михаилом Лермонтовым — одним из его самых почитаемых поэтов. Позднее, его ученик, Бакур Бакурадзе, создал кинокартину, посвящённую Лермонтову.
Затем семья Хуциевых продолжила путь во Владикавказ, где предстояли досъёмки его последней, незавершённой работы — фильма «Невечерняя». К столетию со дня рождения режиссёра интерес к этой ленте возобновился, поскольку коллеги и поклонники его творчества решили довести её до конца. Эта ситуация невольно напомнила притчу Брехта «Кавказский меловой круг», где две женщины оспаривали право на ребёнка, и настоящая мать предпочла отпустить его, лишь бы спасти. В киноиндустрии же нередко наблюдаются иные подходы: многие задаются вопросом, почему к проекту не проявляли интереса годами, но стоило кому-то начать работу, как тут же появились претенденты на права.
Перед поездкой во Владикавказ Марлен Хуциев подчёркивал, насколько значимым для него было снять сюжетную линию Хаджи-Мурата на Северном Кавказе. Он выражал надежду: «В следующем году, я верю, фильм будет готов. Только бы дожить!». К сожалению, ему не удалось завершить начатое. Марлен Хуциев ушёл из жизни 19 марта 2019 года, в возрасте 93 лет.
Сейчас предпринимаются попытки систематизировать информацию о создании «Невечерней», поскольку история её создания весьма запутана. Хуциев посвятил работе над этим проектом почти десятилетие. Вспоминая 24 декабря 2014 года, автор статьи присутствовал на «шапке» — традиционном для кинематографистов праздновании последнего съёмочного дня. Торжество проходило на «Мосфильме», Хуциев произносил прекрасные тосты, но, несмотря на все усилия и последующую доработку материала, фильм так и не был выпущен.
«Мои фильмы рождались из внутренних переживаний», — говорил Хуциев. — «Главное в них — судьба человека, показанная, разумеется, в контексте эпохи. Я часто находил вдохновение спонтанно. Например, идея «Июльского дождя» пришла ко мне, когда я укрывался от ливня в телефонной будке».
Марлен Хуциев, родившийся в Тифлисе, иронично называл себя «грузином московского происхождения». Имя Марлен ему дал отец в честь Маркса и Ленина. Интересно, что при крещении он получил имя Давид, о чём стало известно многим лишь на его отпевании. Погребальную службу проводил его бывший ученик, ныне священник отец Сергий, специально прибывший из Екатеринбурга. Присутствовал и другой его ученик, ставший грузинским священником Васо. Хуциев часто вспоминал о них. Среди его многочисленных учеников не только духовные лица, но и всемирно известный мавританский кинорежиссёр Абдеррахман Сиссако. В одном из интервью он рассказал о встрече с Хуциевым в Москве спустя двадцать лет: они проговорили до пяти утра, и для Сиссако это было подобно возвращению к родному отцу.
В детстве, с трёх до восьми лет, он жил в Москве, затем вернулся в Тифлис, где пытался поступить в Академию художеств. Сразу после школы год проработал учеником макетчика на киностудии. В 1945 году, в возрасте 19 лет, он отправился в Москву, чтобы поступить во ВГИК. Его путь был полон приключений: плацкартный вагон, в котором он ехал, отцепили в Грозном, и ему пришлось добираться до Минеральных Вод, скитаясь по дороге. Однажды, во время купания на озере, у него украли брюки. По ордеру ему выдали белые штаны, и именно в них, а также в шинели, он явился на вступительные экзамены во ВГИК. Окружающие, видя его вид, предполагали, что он был раненым из госпиталя. Хуциев обладал бесчисленным множеством таких историй и был потрясающим рассказчиком. Автору статьи неоднократно предлагалось записать его воспоминания, встречаясь хотя бы раз в неделю, но на это у него не хватило терпения, хотя несколько встреч состоялись. Однако его любимым занятием было просто бродить по городу, заходить в магазины без цели что-либо купить, знакомиться с людьми и наблюдать за ними.
Отец Марлена Хуциева был арестован в 1937 году. Много лет спустя, в фильме «Застава Ильича», Хуциев включил пронзительную сцену диалога главного героя с умершим отцом. Отец спрашивает: «Сколько тебе лет?». Сын отвечает: «Двадцать три». Отец говорит: «А мне был двадцать один. Как я могу давать тебе советы?». Именно из-за этой фразы «Застава Ильича» оказалась на «полке». Никита Хрущёв тогда возмущённо заявил: «И вы хотите, чтобы мы поверили в достоверность эпизода, где отец не может ответить сыну на вопрос: «Как жить?».
Отец Хуциева скончался в возрасте 36 лет. Сам Марлен Хуциев снимал «Заставу Ильича» примерно в том же возрасте. Режиссёр вспоминал: «Все отвернулись от меня, за исключением моей съёмочной группы. Единственным, кто стойко поддерживал меня, был Сергей Герасимов. Меня также глубоко поразил Леонид Луков, создатель фильма «Два бойца». На показ «Заставы Ильича» он пришёл в орденах, которые снял в темноте, а затем произнёс: «В моей жизни было всего три настоящих потрясения – «Земля» Довженко, «Броненосец «Потёмкин» Эйзенштейна. Ваш фильм – это третье». Известный советский режиссёр донёс на Хуциева, утверждая, что он снимает «вредное кино». Марлен Мартынович знал об этом, но никогда не называл имени доносчика. Однако Федерико Феллини, посетивший Москву в 1963 году с фильмом «8 ½», высоко оценил эту сцену. В своей полной авторской версии «Застава Ильича» была показана только в середине 1980-х.
Пожалуй, схожая по сложности судьба постигла лишь фильм «Невечерняя», хотя и в совершенно иную эпоху. В одном из наших ранних интервью Марлен Хуциев поделился: «Я занят очень ответственной работой – фильмом о Толстом и Чехове. Главное, чтобы зритель искренне поверил в моих героев. В нынешние времена найти финансирование – невероятно сложная задача. Все стали крайне скупы и не желают давать деньги. Но я не собираюсь сдаваться». Средства для «Невечерней» приходилось искать на протяжении восьми лет. И тут произошло нечто удивительное: после публикации статьи, мне позвонил один замечательный человек и безвозмездно предоставил средства для завершения проекта. Его имя я не могу раскрыть без его согласия.
После того как была опубликована статья, в которой Марлен Хуциев откровенно рассказал о забвении своей почти завершённой картины и отсутствии средств для её окончания, один влиятельный меценат, прочитав её, предложил свою помощь. До этого Хуциеву уже оказывали поддержку различные люди, даже Чубайс, но, как выразился сам Марлен Мартынович, это были лишь «небольшие фрагменты» необходимой суммы.
Заключительные этапы работы над фильмом «Невечерняя» проходили в 11-м павильоне «Мосфильма», предназначенном для крупномасштабных съёмок. В одной из сцен за столом сидели Лев Толстой и Антон Чехов. Их встреча происходила в московской больнице, куда Толстой пришёл навестить больного Чехова. Медицинский персонал был поражён: несмотря на строгий запрет на посещения, никто не осмелился остановить Толстого. Хуциев, наблюдая за происходящим на мониторе, видел Толстого и Чехова такими, какими они были за годы до восьмилетнего перерыва в съёмках.
По словам самого режиссёра, «Невечерняя» повествует о двух болезнях и посещениях пациентов. Одна из ключевых сцен — визит Чехова к Льву Толстому в Гаспре — снималась в Ялтинской психиатрической больнице. Некоторые эпизоды также были созданы в Доме-музее Чехова в Ялте.
Ещё до основных съёмок Хуциев создал 20-минутный немой эскиз фильма, который и сегодня производит глубокое впечатление. Когда автору статьи удалось выразить Марлену Мартыновичу свои опасения по поводу того, что герои заговорят (из-за мощной визуальной атмосферы), ему это очень понравилось. Режиссёр лично подобрал музыкальное сопровождение для этого небольшого, но выразительного фрагмента.
Роль Чехова исполнил Владислав Ветров, чья актёрская карьера началась в Таганрогском театре — на родине писателя. В момент приглашения на съёмки Ветров был актёром театра «Современник». Льва Толстого сыграл Михаил Пахоменко из калужского театра, которого Хуциев заметил в одной из телевизионных передач. Режиссёр ценил «неизбитые» лица. Восьмилетний перерыв в работе над фильмом пошёл Пахоменко на пользу: актёр стал ещё больше походить на своего персонажа. Однако без грима найти сходство с Толстым непросто, и даже сам Хуциев не сразу узнал Пахоменко после такой длительной паузы.
Оператором фильма был Александр Карюк, ушедший из жизни в 2020 году. В последние дни съёмок на площадке часто присутствовал и его выдающийся отец, Геннадий Карюк, известный своей работой с Кирой Муратовой.
Марлену Хуциеву очень нравилась съёмочная группа. Он отмечал: «За мою довольно долгую жизнь, которая измеряется созданными картинами, я работал со множеством разных коллективов. Среди них были очень хорошие, но такой команды, как эта, я не встречал. Эта встреча подарила мне новые силы».
На ключевые роли пробовались многие выдающиеся актёры. Среди претендентов на роль Чехова был Борис Плотников, а на роль Толстого — Валерий Баринов. Многие выражали благодарность Хуциеву уже за саму возможность пройти пробы.
Работу над пьесой о встрече двух великих писателей Хуциев начинал в театре Иосифа Рейхельгауза, однако в итоге постановка была осуществлена в Липецком драмтеатре под руководством Владимира Пахомова. На съёмочной площадке режиссёр обращался к актёрам, исполняющим главные роли, как к самим персонажам: «Лев Николаевич», «Антон Павлович».
Особенно запомнилось, как в последний съёмочный день на «Мосфильме» Хуциев дал указание Ветрову: «У людей, страдающих туберкулёзом, часто наблюдается повышенная эротическая возбудимость, обостряются чувственные желания. Учтите это в своей игре».
На 41-м Московском международном кинофестивале неожиданно организовали вечер памяти Марлена Хуциева, хотя с момента его кончины не прошло и сорока дней. В кинозале Инженерного корпуса Третьяковской галереи собрались те, кто участвовал в работе над «Невечерней», а также друзья и коллеги, чтобы посмотреть фильм Петра Шепотинника «Хуциев. Мотор идёт!» и саму «Невечернюю», представленную, однако, под иным названием. Эта ситуация невольно напомнила о так называемом «проклятии последнего фильма». Что же увидела публика? Это был не совсем тот фильм, о котором Хуциев так много рассказывал, а лишь сорокаминутный эпизод под заголовком «Любимая моя жизнь». Ходили разговоры о подготовке четырёхсерийной версии, о которой многие из близких к Марлену Мартыновичу людей ничего не знали.
За несколько дней до его ухода, автор статьи провела с Хуциевым двухчасовую беседу в больничной палате. Тогда он утверждал, что первый фильм полностью готов, а над вторым ещё предстоит поработать, в частности, наложить музыку. Поэтому в кинозале Третьяковской галереи было больно наблюдать за происходящим на экране. Знакомые, трогательные кадры оказались перемешаны с современной съёмкой, сделанной в центре Москвы. Киноисторик Наум Клейман точно подметил: этот материал, вне всякого сомнения, самоценен, так как представляет собой заключительную работу великого мастера. «Для меня этот фильм важен, несмотря на все свои несоответствия. Сам Марлен Мартынович служит ответом на философский диалог между Чеховым и Толстым», — считает Клейман.
Воссоздать фильм в том виде, в каком его задумал Хуциев, сегодня уже невозможно, однако создать нечто сопоставимое — вполне реально. Процесс создания картины был долгим и прерывистым. Продюсеры менялись, и сейчас остаётся неясным, кому принадлежат права на этот проект. Пятого октября Али Хамраев, который завершил монтаж фильма совместно с учеником Александра Сокурова, представит его съёмочной группе и узкому кругу. В текущей промежуточной версии отчётливо ощущается тонкий стиль Хуциева. Однако впереди ещё много сложностей: некачественный звук, необходимость объединить материал, снятый на плёнку в разные годы, с цифровыми кадрами, добиваясь бесшовного перехода. Игорь Хуциев, сын Марлена Мартыновича, принял верное решение, обратившись за поддержкой к Али Хамраеву.
